Неделя в кино: Каннские афтершоки и иранская забастовка

Каннский кинофестиваль, определенно, главное землетрясение в мире кинематографа. Здесь не просто показывают главные премьеры года, которые потом зачастую возглавляют списки претендентов на "Оскар", здесь задается тон, ритм и тема будущих проектов. Победа иранского диссидента Джафара Панахи в этом году неслучайна – обязательный участник всех мировых кинофестивалей последних десятилетий, Панахи впервые смог сам присутствовать на премьере своего фильма. А после этого вернулся в Иран, шокировав своих западных поклонников и восхитив иранцев, которые встречали его в аэропорту.

Панахи более двадцати лет является самым преследуемым режиссером в мире. Иранский режим делал все, чтобы заставить Панахи замолчать – последнее тюремное заключение постановщика закончилось только когда он объявил голодовку. Пятнадцать лет в отношении Панахи действовал запрет на профессию, поэтому все свои фильмы он снял подпольно, скрытой камерой, с непрофессиональными актерами. Сейчас запрет снят, но, по признанию Панахи, это не очень-то изменило ситуацию – "Простую случайность" он снова снимал не на съемочной площадке, а тайком в ограниченных условиях. Упорство, с которым иранский режиссер продолжает снимать кино, не просто про верность профессии, но и про миссию не дать диктаторскому режиму заставить себя замолчать. Видимо, по той же причине Панахи и в Иран вернулся, хотя впервые за долгие десятилетия ненадолго оказался вне зоны поражения людоедского режима аятолл. И не просто вернулся – тут же публично поддержал охватившую Иран забастовку водителей, которая продолжается уже больше недели. Дороги страны опустели, порты заблокированы – дальнобойщики протестуют против повышения стоимости бензина более чем в десять раз, низких зарплат и высоких страховых ставок. Иран вообще, в отличие от других стран, живущих под диктатурой, остается страной, в котором общество продолжает сопротивляться и протестовать против режима. Чудовищные репрессии, экономические санкции, введенные против режима, отвратительная экономическая ситуация – все это заставляет иранцев выходить на улицы, бастовать, протестовать, сопротивляться, а не мириться с происходящим. "Когда к власти приходят воры и безграмотные люди, результатом становится ужасная ситуация: коррупция и бесхозяйственность во всем – от экономики и культуры до окружающей среды и политики", – написал Панахи на своей странице в социальной сети Instagram, выразив поддержку бастующим дальнобойщикам.

При этом фильм Панахи "Простая случайность" сложно назвать вызовом иранскому режиму, если не считать того, что режиссер снова нарушил запрет на профессию, закон об обязательном ношении хиджаба (одна из главных героинь картины демонстративно его игнорирует) и то, что он в очередной раз назвал репрессии репрессиями. Главный герой картины Вахид (Вахид Мобассери) работает в гараже, в котором случайно поздним вечером появляется, поскрипывая протезом, незнакомец. Нежно беседуя по телефону с мамой, Вахид внезапно прерывает разговор и начинает вести себя странно – подглядывает за незнакомцем, отвечает ему издалека, засунув палец в рот, чтобы изменить голос, потом, когда гость с семьей, уезжает, хватает мотоцикл приятеля, и следует за ними. Кажется, что все в этой завязке невнятно и незначительно, как и в первой сцене фильма, снятой одним кадром, – муж и жена с девочкой лет шести едут в машине по ночной дороге. Девочка требует сделать музыку погромче, потому что хочет танцевать, отец явно раздражается, мать старается сгладить острые углы, но тут машина натыкается на что-то на дороге. "Он убил собаку!" – упорно твердит девочка всю дорогу после столкновения, и никакие уговоры матери, что "так решил Аллах", ее не успокоят. То, что папа убил собаку, хладнокровно оттащил ее на обочину и продолжил путь, потрясает ребенка. И Аллах действительно к его вине не имеет никакого отношения, а вот дальше, когда их машина сломается прямо у гаража Вахида, может, и поучаствовал.

"Простая случайность" – притча о преступлении и наказании. Вахид неслучайно так странно себя ведет, когда видит в своем гараже ночного гостя, – он узнает его по скрипу протеза, ведь лица своего мучителя он никогда не видел. Заключенные, которых пытали, завязав глаза, называли его "Деревянная нога" – по характерному звуку его протеза. Панахи говорит, что этот мотив в фильме возник неслучайно. Он провел в одиночной камере размером 2 квадратных метра первое свое заключение, и единственное, что он знал об окружающем мире, были звуки, в том числе голоса тех, кто его допрашивал. Тогда режиссер много размышлял тогда о том, кто эти люди – сколько им лет, как они живут, есть ли у них дети. Вахиду повезет встретиться со своим мучителем лицом к лицу. Правда, лица мучителя он никогда не видел, а скрип протеза все-таки ненадежный признак. Поэтому похитив и уже даже выкопав могилу для виновника своих бед, Вахид начинает сомневаться. В отличие от режима, Вахиду очевидно, что для приведения приговора в исполнение одного подозрения недостаточно. И отправляется вместе со своим пленником на поиски других бывших узников, которые могли бы опознать обвиняемого. Так и собирается своеобразный ареопаг, которому предстоит решить, казалось бы, простую задачку – опознать и наказать человека, разрушившего их жизнь.

"Простая случайность" – неожиданное для 2025 года высказывание. В Иране продолжают пытать, мучить, приговаривать к смертной казни. Все громче звучат голоса из российских застенков, где уже два года пытают, насилуют, измываются над тысячами политических заключенных. Почти довели до самоубийства пытками Аню Журавлеву, которой было 14 лет, когда ее посадили. Похищенных в Украине пленников подвергают невообразимым пыткам, пилят зубы, засовывают бутылки женщинам во влагалище, лишают еды и воды, откуда возвращают тела с удаленными внутренними органами, чтобы скрыть причины смерти. От каждой истории сжимаются кулаки. Измученные травмой 7 октября и продолжающимися пытками наших заложников, израильское общество неизбежно требует мести, забывая о ее цене. Участники Каннского смотра обвиняют и выносят приговор: Кирилл Серебренников – "Ангелу Смерти" Аушвица фильмом "Исчезновение Йозефа Менгеле", Сергей Лозница – верным прислужникам сталинского террора в "Двух прокурорах", Хасад Хади заново проживает свое детство в доведенном до отчаяния и нищеты Ираке в "Президентском пироге", Клебера Мендосу Фильо не оставляет тема военной диктатуры в Бразилии – лауреат двух наград Канн "Секретный агент", тирания египетского диктатора Мубарака – тема фильма "Орлы республики" Тарика Салеха. И только Панахи предлагает совсем другой ракурс, заставляет зрителя встретиться со своими сжатыми кулаками, со своей верой в справедливость возмездия. И надеется – оказавшись с ней лицом к лицу, мы выберем человеческое.