"Машина для пончиков в Черновцах была настоящим чудом". Интервью с послом Израиля в России Александром Бен-Цви

Посол Израиля в России Александр Бен-Цви в интервью "Еврейскому журналу 5781" рассказал о себе. Беседовал журналист Гершон Коган.

Полный текст интервью можно прочитать на сайте jewishmagazine.ru. Наша редакция публикует фрагменты этого разговора.

Расскажите о своем детстве в Черновцах.

Черновцы – это особый город. Кроме того, что очень милый и приятный, он занимает отдельное место в еврейской истории. Сначала он входил в Молдавское княжество, затем с XVIII до XX века был в составе Австро-Венгрии, потом – в составе Румынии, а после Второй мировой войны оказался в Советском Союзе. Это был крупный центр еврейского книгоиздания. Там жили известные еврейские писатели, например, Ицик Мангер, Яков Штейнберг, Мойше Альтман... И эта атмосфера в городе чувствовалась. Там была самая высокая доля еврейского населения из всех городов СССР. Помню, у нас в классе было три четверти евреев. Поэтому никакого антисемитизма я в Черновцах не видел. Моя мама окончила семинарию для еврейских учителей. Идиш тоже из детства – родители говорили между собой на идише. В городе работала синагога. Она никогда и не закрывалась. Туда каждый шаббат ходил мой дядя, который был религиозным человеком. А мне он устроил бар-мицву. Конечно, свиток я не мог прочесть, но благословения на тфилин и талит произнес по русской транскрипции, которую мне дядя написал.

Как в семье было с религией?

Религиозным был только дядя. Родители, конечно, знали все праздники, обычаи, но не соблюдали. Некоторые праздновали, но своеобразно: когда наступал Песах, садились "за праздничный ужин". Никто не говорил, что у нас Пасхальный седер. Иврит тоже особо не знали. Впрочем, мама сохранила словари. У меня тогда оказался "Иврит-русский словарь" Шапиро. Открыл его только в Израиле. Ну а Ханука – это, конечно, пончики. На Кобылянской – главной улице города – был даже специальный магазин пончиков. Мы детьми бегали смотреть, как машина делает пончики. Это для нас было настоящее чудо света. Вообще, с детством, с Черновцами, связаны самые теплые воспоминания. Я позже попал в родной город. Он так же красив, даже местами стал лучше. Только вот магазина пончиков больше нет.

И всё же вы уехали. Почему?

У мамы брат жил в Израиле с 1933 года. Он был из первых халуцим. Как только в СССР в конце 1960-х годов появились первые признаки послабления, сестра моей мамы уехала в Америку. Затем мама решила, что мне будет лучше в Израиле. Мы подали на выезд, очень быстро получили разрешение и выехали через Вену, как тогда делали все выезжающие. Это было в 1971 году. Мне тогда было 14 лет.

Как вас встретил Израиль?

Мы были в числе первых репатриантов из СССР. Сначала поселились в Нагарии. Это курортный городок. Несколько месяцев проучился в ульпане – надо было освоить язык. На меня произвело впечатление, что можно в январе сходить на пляж. Солнце, море, песок – красота. Потом я пошел в школу. Пришел в таком виде, как было принято у нас в Черновцах: в костюме. На меня поначалу смотрели как на какую-то диковинку. Там никто в школу так не ходит. Кроме того, в классе я был первый оле хадаш. Но я быстро завоевал авторитет. Дело в том, что я профессионально играл в футбол. На уровне юниоров, конечно… Скоро стал выступать за команду города. А это совсем другой статус. Спортсмен, защищающий честь города, всегда уважаем.

Почему вы решили прийти в МИД?

Я понял, что дипломатическая работа мне подходит, еще в конце средней школы. Моя классная руководительница не раз говорила, что у меня способности к языкам. Действительно, я очень хорошо воспринимаю иностранный язык на слух. То, что эта профессия для меня, я понял довольно быстро. Правда, пошел туда не сразу. Сначала отслужил в армии. Кстати, армия оплачивала мою параллельную учебу на экономическом факультете Хайфского университета. В конце срока службы женился. Отслужив, пошел работать в банк. Вскоре понял, что финансы – это не то, с чем я хочу связать свою жизнь. Пошел учиться на международные отношения в Иерусалимский университет. Таким образом, уже будучи семейным человеком, я учился на дипломата. Работать в МИД я пошел по объявлению в газете. Вот и работаю здесь до сих пор. Мой стаж на дипломатической службе – 37 лет.

Сколькими языками вы владеете?

Иврит, русский, английский, идиш, испанский, польский, словацкий. Я учил языки тех стран, где работал в дипломатических миссиях.

В каких странах вы представляли Израиль? Что особенно запомнилось?

У каждой страны свои особенности. Я работал в Перу – это страна с чрезвычайно богатой древней историей. У нас там были проекты, связанные с сельским хозяйством. Перуанцы заинтересовались израильскими технологиями эффективного управления водными ресурсами в засушливых районах. Потом я приехал в Москву – работал три года заместителем посла. Потом была Аргентина. Это страна с огромной еврейской общиной. Много выходцев из Германии и Австрии – они приехали туда, спасаясь от Холокоста. В то же время еврейские и израильские объекты там стали мишенью для террористических атак. В 1992 году был взрыв в посольстве Израиля в Буэнос-Айресе. Тогда погибли 22 человека и 242 были ранены. Я приехал туда уже после этого теракта, и при мне как раз усиливали меры безопасности в самом посольстве и во всех еврейских учреждениях. Еще были Коста-Рика, Панама, Никарагуа, Сальвадор. Кстати, Коста-Рика и Сальвадор – это страны, которые уже давно признали Иерусалим столицей Израиля и открыли там свои посольства. Очень теплые впечатления оставила Словакия. Эта страна дружественна Израилю. Там нас хорошо понимают как официальные лица, так и обычные люди. И наконец, последнее место работы перед назначением в Россию – Польша. Я был там послом с 2019 года. Это страна с тысячелетней еврейской историей. Здесь была 3,5-миллионная еврейская община, до Второй мировой войны две еврейские партии заседали в парламенте, снималось еврейское кино на идише, процветала еврейская литература, искусство, религиозная жизнь… И всё это было уничтожено во время Холокоста.

Какое отношение к еврейской теме вы ощущали со стороны поляков? Раскаяние, отторжение, стремление забыть?

Еврейская тема там постоянно возникает. Это невозможно забыть. Евреи – неотъемлемая часть польской истории, даже теперь, когда самих евреев осталось совсем мало по сравнению с тем, что было раньше. Тем не менее еврейская община там есть.

Что вы почувствовали, оказавшись в России в качестве дипломата? Что-то напоминало о той стране, из которой вы уехали?

Я приехал в 1992 году. Это была уже Россия. Советский Союз восстановил дипотношения с Израилем в октябре 1991 года, а в декабре, уже после вручения верительных грамот, перестал существовать. Примерно через год я оказался в Москве. Это был мой первый визит в Москву. Города я совсем не знал. И конечно, страна, в которую я приехал как дипломат, была совсем не похожа на ту страну, из которой я уезжал. Я приехал на должность консула и проработал до 1995 года. Тогда сложилась непростая экономическая ситуация. Многое в характере и поведении людей определялось именно этим. Сейчас всё иначе. Москва, да и вся страна, совсем другая. Сильно отличается и от Советского Союза, и от 1990-х годов. Всё другое: архитектура, люди, их настроение, ментальность… И надо сказать, атмосфера стала более дружелюбной. Стало легче иностранцам, которые приезжают в Россию как туристы и по работе. Можно сказать, что Москва развернулась лицом к миру.

И в заключение немного о планах на следующих год.

Уходящий 2020 год научил нас, что нужно быть готовыми ко всему и не терять присутствия духа в любой ситуации. Наша работа во многом осложнилась по понятным причинам, но вместе с этим мы стали широко применять онлайн-формат и участвовать в мероприятиях на разных площадках. Последние новости о работе над производством вакцин, в том числе и израильской, позволяют смотреть в будущее с оптимизмом. 2021 год для Израиля и России во многом знаковый, ведь мы будем отмечать 30-летие дипотношений. В связи с этим в обеих странах запланированы торжественные мероприятия, которые будут интересны и россиянам, и израильтянам. У нас в этом направлении действительно много идей, которые мы постараемся воплотить в реальность.

Читать полный текст интервью с послом Израиля в России Александром Бен-Цви