Элькин о Зеленском, Путине и помощи Израиля Украине. Интервью

Депутаты Кнессета Зеэв Элькин ("Махане Мамлахти") и Юлий Эдельштейн ("Ликуд") на прошлой неделе побывали в Киеве. Они встречались с президентом Украины Владимиром Зеленским и министром обороны Алексеем Резниковым, посещали лабораторию украинской разведки по изучению иранских беспилотников, беседовали с представителями еврейской общины Украины.

Об этой поездке, а также о встрече с Путиным в 2022 году, депутат Элькин рассказал журналистке NEWSru.co.il Алле Гавриловой.

Насколько позиция, которую вы с Эдельштейном озвучили в Киеве, и согласно которой, оказывать Украине гуманитарную помощь недостаточно, была согласована с правительством Израиля? Министр иностранных дел Израиля Эли Коэн, посетивший Киев неделей ранее, высказывал совершенно иную позицию.

Мы не обязаны согласовывать свою позицию с правительством, мы представляем руководство парламентской Ассоциации дружбы с Украиной. Наша позиция основана и на нашем представлении о реальности. И я, и Юлий Эдельштейн уже много лет занимаемся связями с Россией и Украиной. Мы надеемся, что правительство тоже поймет, что это правильно.

Мы оба обсуждаем это также с членами правительства, которые влияют на принятие решений в этой области. И мы будем бороться за то, чтобы это стало официальной позицией Израиля. Мы выступили с этой декларацией в том числе для того, чтобы инициировать дискуссию как в закрытых кабинетах, так и публичную, о необходимости изменения израильской политики и расширения поддержки Украины.

Какие конкретные шаги Израиля обсуждались в ходе ваших встреч в Киеве?

Во-первых, есть решение, которое приняло еще предыдущее правительство и выполнение которого в последние полтора месяца затормозилось. А сейчас мы снова это продвигаем. Речь идет о передаче Украине разработанной в Израиле системы оповещения об обстрелах. Наша система оповещения настолько точно разработана, что она в состоянии предупреждать об обстрелах точечно – когда в одном районе города звучит сирена и люди должны идти в убежища, а в другом районе люди сидят в кафе. В Украине это сильно улучшит качество жизни людей.

В какие сроки эта система оповещения должна быть поставлена?

Правительство говорит, что от трех до шести месяцев. Мы считаем, что три месяца – это максимум и что есть возможность сделать это быстрее, и будем продвигать этот вопрос через комиссию Кнессета по иностранным делам и обороне, возглавляемую Юлием Эдельштейном.

Кроме этого, украинская сторона показала нам, какие у них есть потребности в плане противоракетной защиты и борьбы с иранскими дронами. Борьба с дронами в интересах Израиля, потому что Иран совершенствует свои БПЛА и получает на украинском фронте соответствующий боевой опыт. А Израиль заинтересован в том, чтобы и помочь Украине, и получить опыт в противостоянии этим БПЛА. Очевидно, что нам придётся иметь дело с этими системами в будущем. Возможно, не столь отдаленном.

Биньямин Нетаниягу незадолго до выборов заявлял, что Израиль не может делиться с Украиной своими технологиями против иранского оружия, поскольку наше оружие может попасть в руки Ирана.

Это не очень релевантно, потому что Украине передают современное оружие и США, и европейские страны. Найдены уже модели, которые позволят защитить подобного рода системы от попадания в руки тех, в чьи руки они не должны попасть.

Мы будем это всячески продвигать, потому что считаем, что помочь Украине в интересах Израиля. В частности, в плане противостояния иранскому оружию.

И насколько это реально, на ваш взгляд? Министр иностранных дел прошлого правительства открыто обвинял Россию в военных преступлениях, но и то оборонительное оружие мы не поставляли. Эли Коэн даже в риторике не позволяет себе сердить Россию.

Это реально. Мы должны понимать, частью какого мира мы являемся. США – наш главный стратегический союзник. Западный мир отправляют в Украину все больше и больше оружия, а мы пытаемся делать вид, что идет все еще первый месяц войны.

Израиль не может позволить себе попасть в изоляцию от западного мира. Если все будет так продолжаться и дальше, просто возникнет конфликт между нами и Западом. И в результате этого конфликта Израилю все равно придется подстроиться под западную позицию.

Год с небольшим назад вы вместе с премьер-министром Израиля Нафтали Беннетом встречались с президентом другого государства. Вы тогда полетели в Москву по приглашению Путина?

По приглашению Путина и по инициативе западных лидеров, которые попросили Беннета проверить возможность посредничества. Визит был согласован с канцлером Германии, с лидерами Великобритании, Франции и США.

Вы встречались в Кремле?

Да.

За тем самым длинным столом?

Может, не за таким длинным, как мы привыкли видеть на фотографиях, но стол был достаточно длинный, чтобы соблюдать коронавирусные ограничения.

Рукопожатием обменялись?

Нет, были коронавирусные ограничения.

Удачно. Что вы обсуждали?

Нам было важно как можно более точно понять российскую позицию и передать ее Украине и Западу. Кроме того, мы обсуждали вопросы, связанные с еврейскими общинами на территориях, которые могут быть оккупированы Россией.

Тогда был определенный шанс остановить войну, но он быстро исчез, потому что события на поле боя привели к тому, что позиции сторон стали еще более непримиримыми. Я достаточно быстро тогда сказал Беннету, что шансов достигнуть договоренности нет. Но позже нам удалось сыграть роль посредников в ряде гуманитарных вопросов. Например, когда проходила эвакуация гражданских с "Азовстали".

И позже, когда начались переговоры между российской и украинской делегациями, мы консультировали украинскую сторону, им было это важно.

На личном уровне как вы ощущали себя при встрече с Путиным, учитывая, что бомбят ваш родной город?

У меня в Харькове на тот момент были и сейчас остаются родственники, поэтому, естественно, для меня это все очень важно и тяжело. И я откровенно рассказал это послу России в Израиле, с которым встречался перед поездкой в Москву. Я сказал ему, что у меня в Харькове родня, которая может прямо сейчас пострадать от российских обстрелов, и я должен ему свою личную позицию высказать. Высказав эту позицию, я надеваю "шапку" представителя государства Израиль, и мы уже беседуем в другом ключе.

Вы встречались с Путиным буквально за несколько месяцев до этого, осенью. Вы заметили в нем какие-то перемены?

Нет. Но Зеленский, которого я знаю давно и с которым неоднократно встречался до войны, конечно же, не мог не измениться. Нельзя не обратить внимание на то, как повлияла на него эта война, какой груз лежит у него на плечах и каким опытным политиком он стал за это время. И визит Байдена в Киев это, конечно, подчеркивает. Это знак того, как за год изменилось отношение к Украине и изменилась международная ситуация.

Вы знали, что одновременно с вами в Киеве будет Байден?

Нет, мы узнали об этом уже там. И я хочу отметить тот факт, что в день встреч с Байденом Зеленский все-таки выделил час на встречу с нами. Ему очень важна поддержка Израиля.

На встрече с Зеленским обсуждалась возможность израильского посредничества на переговорах с Россией?

Украинская сторона не ищет в Израиле посредника, потому что вообще не видит перспективу переговоров на данный момент.

Почему в Украине заметно изменилась риторика в отношении Израиля? Изменилась с требовательной на гораздо более спокойную.

Это связано с изменением израильской позиции – факт визита министра иностранных дел и высказывание нами позиции, которая, как они надеются, станет позицией государства. Это дает им надежду на то что лед тронулся и будут изменения. И эта надежда вполне оправдана.

Одной из основных целей нашего визита в Киев и нашего обращения к Зеленскому было вызвать в Израиле дискуссию об оказании более активной помощи Украине – как публичной, так и за закрытыми дверьми.

Эту дискуссию нам инициировать удалось. Надеюсь, в конечном счете она приведет к изменению политики Израиля в отношении Украины.