"Мэр Иерусалима должен уметь разговаривать со всеми". Интервью с Ниром Баркатом
Мэр Иерусалима Нир Баркат завершает вторую каденцию и намерен баллотироваться на праймериз "Ликуда" в Кнессет 21-го созыва. В интервью NEWSru.co.il Баркат подвел итоги десятилетия во главе муниципалитета столицы, а также рассказал, почему поддерживает Зеэва Элькина в борьбе за освобождающийся пост мэра столицы.
Господин Баркат, по истечении десяти лет вашего пребывания на посту мэра Иерусалима, что вы считаете главным изменением, которое остается после вас? Чего не было до, а есть теперь?
Прежде всего, это комплекс. Иерусалим изменился почти до неузнаваемости в любом параметре. Город переживает период экономического расцвета. За 6-7 лет число фирм хайтека в городе увеличилось с 200 до 600, число туристов увеличилось вдвое, строятся новые гостиницы, развивается культурная жизнь города.
Когда вы говорите о стартапах, вы имеете в виду фирмы, открывшиеся в Иерусалиме, или те, которые перенесли свою деятельность в город?
И то, и другое. Не случайно журнал Times внес Иерусалим в пятерку самых быстро развивающихся в сфере хайтека городов. Иерусалим не был столицей хайтека, мы не входили даже в первую сотню городов мира, а в 2017 году мы находились на 25 месте. И это еще до того, как Mobileye был продан компании Intel за 15 миллиардов долларов.
Как вы объясняете этот прорыв? Каков был его механизм?
Дело в том, что перед тем, как вступить в должность мэра, я провел широкое исследование при участии профессора Майкла Портера из Harvard Business School, который является одним из ведущих специалистов в области развития бизнеса. Мы изучали абсолютные преимущества, которые есть у Иерусалима и пришли к выводу, что выпускники Еврейского университета в области математики, программирования, естественных наук открывают первую десятку в мире. На этом фоне, а также на фоне существующих инфраструктур мы создали систему, способствующую развитию этой отрасли в Иерусалиме. Нам удалось убедить премьер-министра и министра финансов в перспективности нашей программы, и мы сумели получить пакет льгот для города на сумму в 1,2 миллиарда шекелей на 10 лет. Это деньги, которые пошли не муниципалитету, а на развитие туризма, культуры, хайтека – сильных областей города. Надо сказать, что рекомендация такой фигуры, как профессор Майкл Портер, способствовала тому, что правительство поддержало этот мега-проект. Сегодня, десять лет спустя, он дает свои плоды. Динамика развития сферы хайтека в городе свидетельствует о росте на 15% каждый год. Это феноменальный рост. Средний показатель по Израилю составляет 4%. Но хайтек не единственная область, в которой достигнут прорыв. Все видят как изменилась культурная жизнь в городе, какие возможности для отдыха и развлечений появились. Это и рынок "Махане Иегуда" и та атмосфера, которую он создает, это "Митхам а-Тахана", это множество фестивалей и международных мероприятий, которые проходят в городе. Вспомните, Formula. Мы инвестировали 1,4 миллиарда шекелей в культурные и спортивные инфраструктуры. Город получил возможность проводить многочисленные культурные и спортивные мероприятия, причем многие объекты приспособлены для двойного использования. В спортивном комплексе "Арена" проходят и спортивные, и культурные мероприятия. Все это никуда не исчезнет после завершения моей каденции, останется на века.
И после того, как люди заканчивают рабочий день и посещают концерт или баскетбольный матч, они садятся в машину и едут домой – в Модиин, в Маале Адумим, так как жилье в Иерусалиме им не по карману.
Хочу сказать, что ваши сведения, мягко говоря, неверны. Иерусалим растет, в Иерусалим в среднем каждый год приезжают жить 22 тысячи человек. Город покидают 7-8 тысяч. Это не та картина, которую вы рисуете. Город вырос с 800 тысяч до 900 тысяч жителей. Есть люди, которые покидают город. Но раньше город в основном покидали светские и религиозные сионисты. До того, как я стал мэром города шло постоянное уменьшение числа школьников в светских и национально-религиозных учебных заведениях. Город покидали в основном люди, относящиеся к сионистскому сектору. За 10 лет картина изменилась. Только в этом году мы открыли семь новых школ для светских и религиозных сионистов. За десять лет мы открыли 31 школу. Из этих школ пять открыты в арабских кварталах, три в ультраортодоксальных, а остальные для светских и религиозных сионистов.
То есть, когда в среде религиозных сионистов говорят о том, что вы закрыли несколько их школ, превратив их в ультраортодоксальные, искажают факты?
Говоря это, людей вводят в заблуждение, причем сознательно, превратив это в политическое оружие против меня. Мы не закрыли ни одной школы. Школу "Шефа" мы перенесли из Неве-Яакова в Кирьят-Йовель, и школа расцвела. Еще одну школу, в которой учились 150 детей, мы перенесли из помещения рассчитанного на 700 учеников, в помещение рассчитанное на 250 школьников. Получилась двойная выгода – есть достаточно места для маленькой школы и освободилось помещение для большой. Мы не закрываем школы. Посмотрите на цифры. В 2001 году – очень давно – в иерусалимских школах учились 64.000 школьников из светских и национально-религиозных семей. Это число постоянно уменьшалось и к 2008 году сократилось до 58.000. Если бы эта тенденция продолжалась, то сегодня это число составляло бы 49.000. А в реальности сегодня есть 66.000 школьников "сионистского среза" населения Иерусалима. Люди любят бросаться демагогическими обвинениями, за которыми ничего нет. Число школьников сионистского сектора растет. Растет и число школьников других групп – и это отлично.
Давайте вернемся все же к теме жилья. Вы удовлетворены ситуацией в этой области в конце вашей каденции?
Нет. Но необходимо понимать, что речь идет о проблеме национального масштаба. Жилье в таких городах как Тель-Авив и Иерусалим всегда будет дороже, чем жилье на периферии, а жилье в центральных районах этих городов всегда будет дороже, чем жилье на их окраине. Тенденция роста или снижения цен одинакова по всей стране. То есть, цены на жилье в конкретном городе не зависят от числа построенных в этом городе единиц жилья. Они зависят от тенденций цен по всей стране.
То есть, вы полностью отрицаете связь числа построенных единиц жилья с ценами на них?
Цены в центральных городах всегда выше, чем цены на периферии. Предположим, что мы построим много квартир. Это не понизит цены. Только рост предложений на общенациональном уровне может изменить ситуацию.
Иными словами, вы говорите, что решение надо искать не у вас, а у министра строительства.
Да, прежде всего. Но это еще не все. Сегодня каждая единица жилья – это убыток для города. Муниципальный налог ("арнона") покрывает 40% от суммы, в которую "обходится" городу каждый житель. Тот же налог, получаемый от фирм и предприятий, вдвое превышает эту сумму. Сегодня нигде в Израиле нет стимула строить жилье. Нужно изменить формулу субсидирования муниципалитетов минфином. В нынешних условиях тот, кто строит жилье в городе, наносит ущерб и новым его жителям и старожилам.
Я пока не понял, что конкретно вы предлагаете.
Я хочу объяснить, что эту проблему нельзя решить на уровне муниципалитетов. Нужно комплексное изменение формулы финансирования муниципалитетов правительством. При этом я не говорю о "рамочных соглашениях" (הסכמי גג). Это политика. Должен быть фиксированный бюджет, причем дифференцированный с приоритетом периферии, а Иерусалим в этом смысле тоже периферия, который поступает муниципалитетам. Нужно превратить Галилею, Голаны, Негев в районы высокого спроса – это понизит цены и в центральных районах страны.
То есть, все предложения, которые я слышал от кандидатов на пост мэра, о продвижении "пинуй-бинуй", о ТАМА-38, об активизации проектов, которые сейчас заморожены, вы считаете несерьезными?
Эти предложения верны, когда мы говорим о необходимости строить больше жилья. Но это не понизит цены. Тот, кто думает, что все эти проекты повлияют на уровень цен в городе, ошибается. Эти проекты приведут к тому, что в городе будет больше жилья, что позволит многим остаться в Иерусалиме. Это важно. Но влияния на цены не будет. В настоящий момент, нами совместно с Земельным управлением утвержден огромный проект строительства 12,5 тысяч новых единиц жилья, а также утверждены проекты 7,5 тысяч единиц в рамках так называемого "городского обновления". Это 20 тысяч единиц жилья. Этот проект, как я уже сказал, утвержден Земельным управлением, мы получили от государства средства, необходимые для того, чтобы такой проект не нанес ущерба жителям в связи с его стоимостью. Добавьте к этому интенсивное частное строительство в Иерусалиме, добавьте к этому предстоящее освобождение территории, где сейчас находится аэропорт Атарот. Я оставляю своему преемнику перспективу решения жилищной проблемы в том, что касается удовлетворения спроса. Еще раз повторю, что не стоит ожидать заметного понижения цен на жилье.
То есть, квартир будет больше, но они останутся крайне дорогими.
Они будут дорогими. Это может измениться, если наполнится рынок жилья по всей стране.
Иерусалим очень сложный для управления город, в том числе из-за непростого состава населения. Как изменились отношения светских и религиозных в городе за десять последних лет?
Иерусалим многоликий город и требует очень осторожного отношения. Хочу вам напомнить, что еще до того, как я стал мэром, был членом горсовета, во главе фракции, в состав которой входили 11 светских депутатов. Иерусалим страдал от дефицита почти во всем: в учебных классах, в бюджетах. И это создало в городе очень воинственную и недоброжелательную политическую культуру. Как всегда, это бывает в условиях дефицита, каждый воюет за свой "кусок пирога". Я добился удвоения городского бюджета, увеличения почти в шесть раз инвестиций в инфраструктуры. Городской "пирог" увеличился, появилась возможность дать больше всем. При этом я находился во главе очень непростой коалиции. Иерусалим – это город всех двенадцати колен, в нем должно быть место всем. Чтобы быть мэром надо уметь говорить со светскими, с религиозными сионистами, с ультраортодоксами. Он должен говорить по-арабски, по-русски, по-французски, по-английски. Я имею в виду способность найти общий язык с носителями самых разных культур. Есть те, кто рассчитывают опереться лишь на "свой" сектор. Я утверждаю, что для того, чтобы преуспеть на посту мэра Иерусалима, надо уметь говорить со всеми, понимать проблемы всех.
Но дело ведь не только в бюджете. Есть постоянная напряженность в отношениях между светскими и религиозными. Эти хотят что-то открыть, те хотят что-то закрыть.
Напряженность есть. Она всегда была и всегда будет, она определена составом жителей города. Скажу вам больше, если эта напряженность исчезнет, то я подумаю, что в городе что-то неладно. Задача заключается в том, чтобы управлять этой ситуацией максимально осторожно, деликатно и доброжелательно. На результат посмотрите сами. В городе есть Cinema City и есть YES Planet – один центр открыт по шаббатам, один закрыт. В "Митхам а-Тахана" есть заведения "глат-кошер", а есть открытые по шаббатам. В центре города есть такие и есть другие. Все в рамках статуса-кво, за соблюдением которого я жестко следил все эти годы. Да, всегда есть споры вокруг того, что такое "статус-кво", но в конечном счете все поняли, что это форма общественных отношений, в рамках которых каждый отказывается от чего-то для сохранения возможности совместной жизни в городе.
Вы считаете, что есть шанс на сохранение статуса-кво?
Я считаю, что это во многом зависит от того, кто будет мэром. Личность мэра критически важна для сохранения статуса-кво. Если город возглавит ультраортодокс или "светский ультраортодокс", то очень быстро город и муниципалитет вернутся к прошлому: к ссорам, к дрязгам, к противостоянию, к выкручиванию рук. Я управлял самой широкой коалицией, я мог говорить со всеми, и от всех время от времени требовал от всех идти на компромиссы. Иногда требовал от светских, иногда требовал от ультраортодоксов, и все время видел общие интересы. Мэр города обязан исповедовать такой подход. Не все кандидаты это могут. Но главный акцент я делал на экономическом процветании города. И это самое главное для всех.
Это касалось и арабских районов столицы?
Безусловно, конечно. Мы вложили огромные средства в развитие арабского сектора. Недавно в дни месяца Рамадан меня пригласили для участия в вечерней трапезе в присутствии почти 200 уважаемых людей общины. Они прямо говорили, что не помнят такого десятилетия в том, что касается вложений в инфраструктуры, в систему просвещения, в социальное благосостояние. И это видно во всем. Десять лет назад было лишь несколько сотен арабских школьников, сдававших экзамены на израильский аттестат зрелости, а сегодня таких почти восемь тысяч. Только за последний год число таких школьников увеличилось на полторы тысячи. Инвестиции в арабский сектор дают результаты не только в образовании, но и в других областях. Жители арабских кварталов довольны своей жизнью, и факт остается фактом – в последние годы в Иерусалиме царит спокойствие.
Спокойствие – понятие относительное. Я могу напомнить про теракты последних лет.
Я помню. Были инциденты, с которыми мы справились. Но статистически Иерусалим один из самых безопасных городов в мире. Число убийств в Иерусалиме на криминальной или террористической почве составляет 0,1 от числа аналогичных преступлений, совершаемых в США.
"Иерусалим – единый город". Это реальность или политический лозунг?
Иерусалим безусловно единый город, в котором живут самые разные общины. Жители города предпочитают жить рядом со своими, и в этом нет ничего ужасного. Ультраортодоксы живут рядом с ультраортодоксами, светские рядом со светскими, арабы в своих кварталах. Но есть и смешанные районы.
Вопрос в том, есть ли что-то общее между тем, как живут люди в Бейт а-Керем и в Бейт Сафафа.
Речь идет о разных общинах, разных традициях. Не все должны быть одинаковы. Таков Иерусалим, таков его облик. Особый характер иерусалимцев определен этим укладом, определен тем, что люди живут рядом с такими как они, но хорошо знают, что неподалеку есть совсем другие.
То есть, в картине будущего вы видите Шуафат, А-Рам и иные районы частью города.
Ответ – безусловно, да. Я вижу их частью Иерусалима. Нельзя, чтобы границы столицы менялись. Этого нельзя допустить ни с идеологической, ни с практической точки зрения. Нужно повышать уровень благосостояния жителей, но я считаю, что город должен быть единым, к этому надо стремиться, к этому надо идти.
Еще одна проблема, которая остро стоит перед городом – это проблема банальной грязи. Как убрать столицу?
Во-первых, в этом направлении уже не так мало сделано и делается. В городе появилось много "утопленных" мусорников. Только в этом году мы совместно с министерством по делам Иерусалима начали осуществление реформы особенно в арабских кварталах, где субсидирование конкретно области санитарии увеличилось на 30 миллионов шекелей. Это почти вдвое. Еще очень многое нужно сделать, но я в целом определенно доволен тем, что сделано до сих пор. При этом надо помнить, что бюджет, который получает Иерусалим, ниже, чем в других крупных городах Израиля. В рамках всех этих ограничений мы немалого добились, но, безусловно, нужно продолжать двигаться вперед.
Вы много говорите о бюджетах, которые Иерусалим получает или не получает от государства. Настанет ли момент, когда столица Израиля перестанет зависеть от центральной власти и сможет существовать сама по себе?
Это зависит от того, изменит ли правительство формулу, по которой начисляются деньги муниципалитетам. Сегодня есть множество извращений. Арнона на жилье начисляется по метрам, так? Но в Иерусалиме плотность населения вдвое выше. И получается, что доходы от арноны на каждого жителя меньше, чем в других городах. В Иерусалиме 44% малоимущего населения. И государство не покрывает те 700 миллионов шекелей, от уплаты которых оно освобождает малоимущих. Это лишь два примера существующих извращений. Должна быть изменена формула взаимоотношений между правительством и муниципалитетами.
Вы выступили с поддержкой на этих выборах Зеэва Элькина. Во-первых, оправдано ли такое прямое вмешательство действующего мэра в борьбу за место, которое он вот-вот оставит, а во-вторых, почему именно Элькин?
Прежде всего, я люблю этот город. Я в нем прожил всю свою жизнь, во имя его процветания делал все, что в моих силах – и в армии, и в бизнесе, и на посту мэра. Для меня процветание Иерусалима – важнее всего остального, и именно поэтому, будучи знаком как никто другой со всеми кандидатами, я абсолютно однозначно поддерживаю Элькина. Я его хорошо знаю. Этот человек верен Иерусалиму, он знает его проблемы, он феноменально быстро учится и схватывает суть – это я видел в период сотрудничества, когда он был министром по делам Иерусалима, а я – мэром города. Его опыт управления непростой коалицией более чем релевантен для такого муниципалитета как Иерусалим, а его знакомство с международными системами – безусловное подспорье в том, как нужно представлять Иерусалим в международных форумах.
Иными словами, вы не чувствовали неловкости, вмешиваясь в предвыборную кампанию с позиции мэра?
Ни в коем случае. Это мой город, я люблю его, я был его главой десять лет, и мне важно, чтобы после меня его возглавил тот, кто продолжит, двигаться в заданном мною направлении.
Что вы отвечаете на утверждение, согласно которому, между вами и Элькиным есть договор, что вы его поддерживаете на выборах мэра, а он вас на праймериз в "Ликуде"?
Моя поддержка Элькина идеологическая и практическая. Нас объединяет общее мировоззрение, неслучайно мы состоим в одной партии. С практической точки зрения, я убежден, что речь идет о человеке, который лучше, чем кто-либо другой сможет продолжить то, что я начал. А ситуация в настоящий момент такова, что по всем опросам, есть четыре кандидата, получающие более 10% голосов. С высокой долей вероятности можно предсказывать, что во второй круг не выйдет Дейч. Остаются трое: Леон, Элькин и Беркович. Если Беркович выходит во второй круг, то он однозначно проигрывает и Элькину, и Леону. Но если быть честными до конца, то в случае противостояния Беркович – Леон, побеждает Дери. Он публично поддерживает Леона, и Беркович проиграет не Леону, а Дери. В конечном счете, Леон – это Дери. А мировоззрение Дери вряд ли так уже близко вашим читателям. С другой стороны, если Элькин выходит во второй круг, то он побеждает любого. Против Леона его поддержат избиратели Берковича, а если он против Берковича, то можно предположить, что его противник не получит поддержку ультраортодоксов. Так что те, кто голосуют за Берковича – в конечном счете голосуют за Дери, а те, кто голосуют за Элькина – за Элькина, который может стать первым русскоговорящим мэром Иерусалима.
Который поддержит вас на праймериз в "Ликуде".
Не только он. Это же не игра один на один. Знаете сколько людей поддержат меня, считая, что я могу принести пользу на национальном уровне? Но мне важно, чтобы Иерусалим процветал. Это для меня самое главное. И разумеется, я хочу, чтобы во главе города находился человек, который сможет продолжить начатое мной. Я убежден, что Элькин подходит для этого лучше, чем кто-либо другой.
Поменяетесь с ним должностями? Он станет мэром, а вы министром по делам Иерусалима?
Сомневаюсь. У меня другие устремления.
Какие?
Оставим это для моей беседы с премьер-министром после выборов.
И все-таки в каком качестве вы себя видите?
Это зависит от того, что решат избиратели, что решит премьер-министр, всегда находящийся в условиях массы различных обстоятельств, о которых мы даже не догадываемся. А я не избалован, и буду работать там, где решит премьер.
То есть, даже если в первую каденцию вам придется быть "простым" депутатом? Или вы, как человек, привыкший реализовывать, видите себя сразу в исполнительной власти?
Прежде всего, хочу вам напомнить, что я провел пять лет в оппозиции и готовил программы. Конечно, я привык быть более на позициях, где вещи реализуются. Но у меня нет никаких предварительных условий для присоединения к общенациональной политической системе.