Рекордные выручки и приход инфляции. Экономический обзор за неделю
Редакция NEWSru.co.il продолжает публикацию экономических обзоров, которые готовит журналист Михаил Шафранов.
Пока будущее израильской экономической политики покрыто политическим туманом, торговые центры Израиля заполнены покупателями, магазины сообщают о рекордных выручках, несмотря на рост цен, Банк Израиля прогнозирует быстрый рост ВВП, а в Яффо прошла первая с начала эпидемии не виртуальная конференция с участием лидеров израильского сегмента высоких технологий.
Приход обещанной инфляции
Индекс потребительских цен в марте вырос на 0,6%, переведя годовую инфляцию в положительную зону (0,2%), однако это не стало неожиданностью. Рост цен ожидался, поскольку был обусловлен сразу несколькими факторами: это и глобальный рост цен на сырье, и еще более глобальный рост цен на морские грузоперевозки, и почти полное снятие ограничений на экономическую активность в Израиле. Уставшие от сидения в карантинах израильтяне заполнили магазины и торговые центры, с азартом тратя в них то, что было сэкономлено за последний год из-за отсутствия возможности тратить, и что по-прежнему невозможно тратить за границей.
На этом фоне израильские импортеры и производители начали объявлять о повышении цен. Импортер гигиенических товаров и товаров личного пользования Kimberly-Clark повысит цены на свою продукцию на 4,4-7,4%. Это станет неприятным сюрпризом для израильских родителей маленьких детей, поскольку в число подорожаний войдут подгузники и детские салфетки Huggies. Компания "Шанив", производящая туалетную бумагу, влажные салфетки и другие бумажные изделия, поднимает цены на 10-15%. Компания "Шемен Таасийот" уведомила клиентов о подорожании растительных масел для пищевой промышленности, компания "Тадиран" повышает цены на кондиционеры на 9% ("Электра", "Торнадо" и "Бримаг" уже сделали это в феврале). Компания "Нетто", импортирующая продукты питания, также намерена повысить цены на свою продукцию. Основные мотивы, которыми компании объясняют повышение цен – рост расходов на сырье и транспортировку, а также компенсация убытков, понесенных в период кризиса.
Между тем, Банк Израиля и другие финансовые институты уверены, что инфляция не будет ни долгосрочной, ни значительной. Текущий прогноз Банка Израиля – 1,1% инфляции к началу 2022 года и в 1,2% к концу 2022 года, то есть ниже середины целевого коридора инфляции в 1-3%.
Центробанк также существенно повысил прогноз темпов роста израильской экономики. Согласно новому прогнозу, в 2021 году рост ВВП составит 6,3%, а в 2022 году – 5%. В результате к концу 2022 года объемы израильского ВВП будут всего на 1,4% меньше, чем в соответствии с докризисными прогнозами. В частности, вынужденное "недопотребление" в 2020 году, когда объем частного потребления снизился на 9%, будет скомпенсировано ростом на 11% в 2021 году и на 7% в 2022 году. Повышения учетной ставки до конца 2022 года не предвидится.
Однако к этим прогнозам идет важная приписка: они основаны на предположении, что правительство больше не будет использовать "внебюджетные шкатулки", и что оно примет сбалансированный бюджет на 2021 год.
Все против всех
Приписка про бюджет – не единственная шпилька со стороны Банка Израиля в адрес правительства. Объявляя очередное решение по учетной ставке глава центробанка Амир Ярон говорил о необходимости срочных решений в сферах безработицы и поддержки предпринимательского сектора, а также о скорейшем принятии госбюджета и запуске структурных реформ.
Министр финансов Исраэль Кац, в свою очередь, обрушился с критикой на Амира Ярона за решение предоставить коммерческим банкам возможность создавать сервисы по сравнению цен. В рамках реформы банковской прозрачности, первый этап которой вступил в силу на этой неделе, клиенты банков смогут давать разрешение другим структурам на получение информации со своего текущего счета, чтобы эти структуры могли давать рекомендации на основе анализа полученной информации. Между министерством финансов и центробанком развернулся спор о возможности банков, предоставляющих банковские услуги, выступать в качестве нейтральных консультантов. В Банке Израиля сочли это возможным при условии соблюдения банками ряда ограничений. Кац предупредил, что сразу после формирования правительства будет продвигать уже подготовленный закон, который оставит возможность предоставления консультационных услуг только нейтральным игрокам, в первую очередь – компаниям финансовых технологий.
Еще одним фронтом борьбы стал конфликт между Земельным управлением и бюджетным отделом министерства финансов с одной стороны, и экономическим советником правительства Ави Симхоном (за которым стоит премьер-министр Биньямин Нетаниягу) с другой стороны. Предметом конфликта является продвигаемое Симхоном предвыборное обещание Нетаниягу о переносе предприятий химической промышленности из района Хайфского залива в Негев до 2025 года, строительство на их месте новых жилых кварталов и "Залива инноваций", который должен превратить Хайфу в "Нью-Васюки". Предполагалось, что перенос сможет быть оплачен Земельным управлением за счет реализации освобождающихся земель под застройку. Однако директор Земельного управления Янки Квинт, директор бюджетного отдела минфина Йогев Градус и заместитель юридического советника правительства по гражданским делам Эрез Каминиц раскритиковали программу как не имеющую под собой основания. В частности, стоимость освобождаемых земель в программе сильно завышена и не покроет расходов на перенос предприятий. Кроме того, до сих пор нет никаких согласований с предприятиями относительно стоимости и сроков переноса, не рассмотрен вопрос обеспечения стабильного снабжения страны бензином, в программе отсутствуют данные, а часть данных, на которых она основана, не соответствует действительности. По мнению чиновников, программу такого масштаба следует реализовать поэтапно, постепенно согласовывая перенос каждого предприятия в отдельности с учетом нужд и возможностей рынка энергоносителей.
Тот же Симхон и министр финансов Исраэль Кац выступают против повышения налогов не только в 2021 году (в данном случае с ними согласны и в Банке Израиля), но и в последующие годы, что уже идет вразрез с позицией Банка Израиля. Не согласен с позицией Симхона и подчиненный Каца, главный аудитор минфина Яхели Ротенберг, заявивший на этой неделе, что не исключает необходимости повышения налогов уже в этом году для сокращения государственного дефицита.
И, наконец, уже Кац выступил против Симхона и государственной службы трудоустройства в вопросе о дальнейшей судьбе автоматической выплаты пособий по безработице. Буквально через несколько часов после заявления Симхона, что в конце мая пособия сократятся на 10%, глава минфина объявил, что он приказал Ведомству национального страхования не сокращать пособие за май до 12 июня (крайняя дата, предусмотренная действующим законом). По словам Каца, он намерен не только добиться отмены сокращения пособия за май и июнь, но и обеспечить сохранение повышенных выплат тем, кто останется в неоплачиваемом отпуске в июле и далее.
Рынок труда на распутье
Кац последовательно категорически отвергает негативные последствия долгосрочных и безусловных автоматических выплат пособия по безработице, утверждая, что речь идет о незначительном явлении.
Однако последние данные центрального статистического бюро ставят эту позицию (которую поддерживает и руководство Ведомства национального страхования) под сомнение. Согласно ЦСБ, по состоянию на конец марта в Израиле было зафиксировано рекордное с 2009 года количество свободных ставок. Больше всего свободных ставок образовалось в сферах туризма, общественного питания, отдыха и развлечений, торговли, то есть там, где зарплата ненамного превышает пособие по безработице, и где традиционно занято много молодежи, рассматривающей такую работу как временную.
При этом уровень безработицы (ищущие работу безработные и находящиеся в неоплачиваемом отпуске) в марте составил 9,5%. Однако это показатель за весь март. Данные за две последние недели марта показывают уровень безработицы в 8,9% по сравнению с 9,8% за первую половину марта. То есть за две недели, когда ограничения на экономическую деятельность уже были сняты, на работу вернулись только около 30 тысяч человек из 180 тысяч, вернувшихся на работу в течение месяца.
В результате по состоянию на конец марта мы имеем 361 тысячу безработных (и еще 100 тысяч лишившихся работы и не ищущих новую), и 112,5 тысяч свободных ставок. К сожалению, служба трудоустройства и ведомство национального страхования по-прежнему не публикуют новые данные по безработице.
Продолжая тему рынка труда, нельзя не отметить двух решений регуляторов относительно государственной службы.
Директор управления государственных служащих Даниэль Гершковиц издал постановление, согласно которому начальники на госслужбе в ранге генерального директора или заместителя генерального директора имеют право требовать от своих подчиненных предъявлять "зеленый паспорт" (для привитых или переболевших) или отрицательный результат проверки на коронавирус, сделанной в течение последних семи дней. Версия санкций за отказ от сотрудничества в госсекторе гораздо более мягкая, чем в частном секторе. Если работника "Шуферсаля" за отказ предъявлять тест каждые три дня могут уволить, то госслужащего, не желающего предъявлять тест раз в неделю, могут перевести на другую должность или отправить работать из дома. Правда при этом сотрудники, переведенные на работу из дома, не смогут работать сверхурочные часы, дежурства или выезжать на вызовы, что может негативно отразиться на их заработной плате.
В то время, как предприятия частного сектора постепенно вырабатывают подходящие для себя варианты сочетания работы из офиса и удаленной работы из дома, ответственный за зарплаты госслужащих в министерстве финансов Коби Бар-Натан опубликовал инструкцию, дающую работодателям в общественном секторе разрешать своим работникам один день в неделю работать из дома. На текущий момент срок действия инструкции – шесть месяцев. Решение о предоставлении возможности удаленной работы будет приниматься исключительно работодателем с учетом должности, рода работы и наличия инструментов отслеживания производительности труда.
Ранее госслужбу неоднократно упрекали за то, что она поощряет работников пользоваться для прибытия на работу собственным автомобилем, способствуя росту трафика и загрязнению воздуха. По словам Бар-Натана, разрешение госслужащим день в неделю работать удаленно должно, в том числе, сократить количество автомобилей на трассах и уменьшить дорожные пробки.
Триллион шекелей долга – много или мало?
Главный аудитор минфина Яхели Ротенберг опубликовал отчет находящегося в его ведении управления по обслуживанию государственного долга. Согласно отчету, в 2020 году государственный долг Израиля увеличился на 20% и составил рекордные 984 миллиарда шекелей, то есть почти триллион. Именно это число вынесли в заголовки все СМИ в серии довольно панических публикаций. Однако ответ на вопрос об угрозе такого долга для экономики страны совсем неоднозначен.
Сама по себе абсолютная цифра государственного долга имеет гораздо меньшее значение, чем размер этого долга по отношению к объемам израильской экономики. После двух десятилетий сокращения этого показателя, в 2020 году он вырос с 60% от ВВП до 72,4% от ВВП. И при этом оно все еще остается лучшим, чем у большинства развитых стран. Кроме того, несмотря на то, что минфин эмитировал в 2020 году облигации на беспрецедентную для одного года сумму в 265 миллиардов шекелей, стоимость обслуживания долга в 2021 году практически не изменилась по сравнению с 2020 годом. Высокий рейтинг Израиля позволил ему мобилизовать средства под минимальные, а нередко – и нулевые проценты.
Это, разумеется, не значит, что Израиль и дальше может неограниченно брать в долг и тратить деньги без разбора, ведь даже взятые под ноль процентов ссуды придется возвращать. Однако если скачок абсолютной суммы долга останется одноразовым и правительство сумеет обеспечить стабильный экономический рост в последующие годы, то никакой проблемы этот триллион шекелей собой не представляет. В конце концов, возможность взять деньги в долг предназначена для преодоления кризисных ситуаций или для реализации проектов, которые позволят увеличить доход (в случае с государством – для финансирования структурных реформ). Вопрос в том, смогут ли власти, в условиях перманентной предвыборной кампании, удержаться от того, чтобы не брать в долг для финансирования текущих "политических" расходов, не связанных с кризисом или с программами экономического роста.