| 
Итоги исследования PORI о русскоязычных израильтянах. Комментарии ученых
последнее обновление:
Институт Public Opinion Research of Israel (PORI) по заказу редакции NEWSru.co.il провел новое масштабное научное исследование по теме "Идентичность, культура и политические предпочтения русскоязычных израильтян".
В общей сложности, в опросе, который проводился методом очных интервью в феврале-марте 2017 года, приняли участие 1.090 русскоязычных респондентов, прибывших в Израиль в 1988-2017 годах.
Нами было опубликовано четыре материала по результатам этих исследований. Первая публикация была посвящена политическим предпочтениям русскоязычных израильтян в целом. Вторая публикация рассказывала о том, как оценивают русскоязычные израильтяне деятельность кабинета министров и депутатов Кнессета. Третья публикация была посвящена особой категории – новым репатриантам последних лет (годы репатриации с 2013 по 2017). В четвертой публикации были выделены результаты представителей так называемого "полуторного поколения".
Мы завершаем публикации по этой теме комментариями двух ученых, которые наблюдали за проведением исследования, представителей "большой алии" и "новой волны" репатриантов – профессора Зеэва Ханина и профессора Николая Голубева. Для подготовки комментариев мы предоставили специалистам не только наши публикации, но и основные материалы исследования. Оба были приглашены в качестве наблюдателей на фокус-группу с участием представителей "новой волны" алии.
Комментарий Зеэва Ханина – Ариэльский университет и университет Бар-Илан, главный ученый министерства алии и интеграции
Это исследование было призвано оценить идентичность, социокультурные ориентации и политические предпочтения русскоязычных израильтян, по истечении двух лет после выборов в Кнессет 20-го созыва. Социологический анализ итогов опроса позволяет прийти к ряду важных выводов, касающихся этой группы – особенно в сравнении с аналогичными опросами, проведенными год и два года тому назад. А также впервые, насколько я могу судить, определить методами количественного анализа, социокультурный портрет последней волны алии из бывшего СССР 2014-2017 гг., которая принесла в Израиль более 43 тысяч новых граждан.
Партийно-политические предпочтения
Основываясь на данных ЦСБ Израиля и министерства алии и интеграции (абсорбции), по состоянию на 1 марта 2017 года, общий электоральный потенциал уроженцев бывшего СССР, прибывших в Израиль с 1989-го по конец февраля 2017 года, составляет сегодня порядка 18 мандатов (из 120). В прошлые годы стандартным для русскоязычных израильтян уровнем голосования было около, или немногим более 70% (примерно 15-18%, как правило, не голосуют, и еще чуть более 10% постоянно живут за границей), что несколько выше, чем в среднем по стране (62-65%). В таком случае община дополнительно выигрывала в среднем один мандат. Однако, на выборах 2003, 2013 и 2015 годов имел место пониженный, по сравнению с другими группами избирателей, уровень политической активности, что привело к потере порядка двух-трех мандатов из базового электорального потенциала общины.
Судя по полученным в ходе этого исследования данным, основными фаворитами "русской улицы" сегодня остаются две правоцентристские коалиционные партии – НДИ и "Ликуд", которые, случись выборы сегодня, поддержали бы соответственно порядка трети и четверти потенциальных избирателей этой категории. Что в пересчете на мандаты, дает – соответственно 6 мест в Кнессете НДИ и 4-4,5 мест "Ликуду". В итоге, нынешний статус этих партий примерно соответствует поддержке, которую русскоязычные израильтяне оказали им на прошлых выборах в марте 2015 года.
"Русский" потенциал центристской партии – "Еш Атид", судя по доле респондентов, готовых ее поддержать, случись выборы сегодня, по сравнению с прошлыми выборами вырос почти вдвое (около 12%, или чуть более 2 мандатов). Причем, предыдущий опрос скачка популярности этой партии на русской улице не фиксировал.
Около одного "русского" мандата (4,5% опрошенных), может сегодня – так же, как это случилось и два года назад – получить блок "Байт Иегуди", что означает некоторую позитивную коррекцию потенциала этого списка на "русской улице" по сравнению с опросом, проведенном по той же методике осенью 2015 года.
Две другие заметные на "русской улице" партии – оппозиционный левоцентристский блок "Сионистский лагерь" и коалиционная "Кулану", играющая в этой каденции роль очередной "партии центра", напротив, "просели" в полтора раза по сравнению с прошлым опросом и почти вдвое по сравнению с итогами прошлых выборов. (Та же тенденция, судя по опросам, характерна для этих партий и в общеизраильском масштабе). И потому сегодня в общинном раскладе обе партии могут рассчитывать немногим более чем на половину одного "русского" мандата каждая.
Наконец, протестный потенциал "русской улицы" сегодня, как и два года назад, представлен скромными 2% потенциальных избирателей партии борцов за легализацию легких наркотиков "Але ярок". Поскольку подобным настроениям подвержена чаще всего молодежь, не должно удивлять, что среди респондентов 18-24 лет эта партия делит с НДИ третье по популярности место. Впрочем, шансов на то, что эти настроения трансформируются в бюллетени, не слишком много, поскольку на практике протестный потенциал значительной части этой группы проявляется в том, что ее представители в день выборов вообще не доходят до избирательных участков.
Остальные партии в русскоязычной общине Израиля, как обычно, практически не имеют шансов. (В скобках заметим, что следует учесть феномен партии ШАС, как правило, не признаваясь в симпатиях к которой в опросах, выходцы из бывшего СССР, в первую очередь, его среднеазиатских и кавказских республик, все же дают этой социально-популистской сефардской партии на выборах от трети до почти целого мандата.)
В данном опросе обращает на себя внимание также и хорошо известный социологам феномен "коррекции" респондентами своего прошлого выбора при ответах на вопросы о моделях голосования в соответствии со своим нынешним отношением к избранным ими партиям. (Что следует скорее трактовать как декларацию нынешних, чем прошлых настроений.) Так, доля респондентов, заявивших, что они на прошлых выборах голосовали за партию "Ликуд", оказалась равна, за "Еш Атид" – больше, а за остальные партии – меньше реальной доли голосов, полученных этими партиями в день выборов в Кнессет 20-го созыва. Что означает следующее: большинство представленных на "русской улице" партий все еще контролируют ядро своих избирателей, но их "привлечённый" электорат перешел, как случается в электоральном межсезонье, в "режим ожидания" – в массе своей, судя по всему, находятся среди той примерно пятой части респондентов, которые не определились с выбором или полагают, что сегодня не пошли бы на избирательные участки.
И последнее немаловажное обстоятельство. Возможность проголосовать за новую "русскую", чисто секторальную партию, если такая появится до выборов, несмотря на то, что абстрактная популярность такой идеи по сравнению с опросом, проведенным три года назад, выросла почти вдвое, на практике декларирует менее 1% опрошенных русскоязычных респондентов. Что естественно, не делает такой проект перспективным с точки зрения прохождения электорального барьера. Но, впрочем, не исключает появление тех, кто попытается такой проект запустить – если не с целью пройти в Кнессет, то, по крайней мере, "утопить" какое-то количество "русских голосов", не дав их освоить конкурентам.
Что беспокоит "русских израильтян"?
Если судить по итогам этого опроса, то выборы, если бы они проводились сегодня, прошли бы на "русской улице" под эгидой двух тем – экономика и безопасность. Из всех проблем, которые стоят на повестке дня правительства Израиля, среди "русскоязычных" израильтян однозначно лидируют вопросы экономики и благосостояния населения (качество жизни населения, трудовая стабильность, доступность услуг, пенсионные вопросы и т.п.) – этот пункт выбрали почти две трети опрошенных. Причем, молодые люди 25-34 лет (возраст вступления в брак и появления первых детей в семьях) уделили этой теме заметно больше внимания, чем в среднем по выборке. Они же, вместе с молодежью 18-24 лет также чаще заявляли о необходимости решения жилищной проблемы, которая в общинном рейтинге прочно удерживает второе место.
Впрочем, примерно такова же была доля тех (более 40%), кто настаивал на скорейшем уничтожении ХАМАС и палестинского арабского террора в целом – почти вчетверо больше доли тех, кто считал, что правительство должно в первую очередь прилагать усилия для достижения договоренности с палестинскими лидерами. Причем, среди сторонников скорейшей ликвидации угрозы палестинского террора лидировали представители "раннего" и "промежуточного" среднего возраста 35-54 лет, вероятно, уже во многом решившие свои базовые социально-экономические проблемы, но еще не вступившие в стадию предпенсионных и пенсионных забот. И четвертое место в рейтинге – правда, с большим отрывом от предыдущих – заняла тема пресечения иранской угрозы.
Гражданские вопросы, которые, по сложившемуся журналистскому стереотипу, в основном и волнуют "русскую улицу", ожидаемо серьезно отстали от вопросов экономики и безопасности. Хотя в общем зачете "пакетов проблем" и вышли на третье место: такие темы, как "борьба с религиозным засильем", продвижение гражданских браков, борьба с преступностью и коррупцией, "призыв в ЦАХАЛ всех граждан", реформа образования и "борьба с нелояльностью израильских арабов", привлекли первоочередное внимание 10-15% опрошенных. Возрастные различия здесь были незначительны – разве что респонденты "промежуточного" среднего возраста (45-54 лет), чьи младшие дети заканчивают школу, а старшие – отслужили, получают или получили послешкольное образование и готовятся или уже завели свои семьи, в полтора-два раза чаще, чем в среднем по выборке полагали, что правительство должно уделять первоочередное внимание вопросам отношения государства и религии и реформе школьного образования.
Проблемы международных отношений Израиля – восстановление доверительных отношений с США, установление дипломатических отношений с умеренными арабскими странами и развитие партнерства с Россией и другими странами бывшего СССР – собрали первоочередную поддержку от 3 до 10% опрошенных выходцев из бывшего СССР. Которые в этом смысле мало отличаются от израильского общества в целом. Это еще раз доказывает уже не раз озвученный тезис, что политическая культура и идентификация "русского Израиля" в намного большей степени есть продукт местного опыта, чем "советского" и "постсоветского наследия".
"Новенькие"
Сопоставимый расклад интересов наблюдался и в среде представителей самой последней волны алии из стран бывшего Советского Союза, которых экономические вопросы, понятно и объяснимо, волнуют даже больше, чем остальные группы русскоязычных израильтян. Начало этой новой волны алии на рубеже 2013 и 2014 годов, которая по состоянию на конец марта 2017-го принесла в Израиль десятки тысяч новых граждан (из них более 45% из Украины и более 40% из России) сопровождалось оживленной дискуссией в информационном пространстве о структуре и характере этой группы, ее способности повлиять на местное общество – если не демографически (что, учитывая, что она составляет не более 5% "русского Израиля" и менее 1% еврейской общины страны в целом, вряд ли возможно), то идеологически и культурно. Во всяком случае, устоявшийся в СМИ стереотип уже почти сформировал отношение к данной волне как долгожданному новому "креативному" поколению русскоязычных репатриантов. Которую, по сравнению с предыдущей волной алии "нулевых" и начала этого десятилетия, отличает существенно более высокая доля выходцев из больших городов.
Данное исследование во многом позволяет ответить на интригующий многих вопрос, в какой мере эти стереотипные представления, ожидания и надежды соответствуют реальной картине. Полученные данные позволяют рассеять первый стереотип – о том, что "новая постсоветская алия", уже в силу своей "вестернизированности" и ориентации на леволиберальные европейские стандарты прямо с трапа самолета попадает в объятия израильского левого лагеря или демонстрирует модные среди интеллигенции Москвы и Питера "эскапистские" тенденции. Проявляемый ими интерес к израильской политике в целом соответствует средним значениям по общине выходцев из бывшего СССР (заметим, что уровень знаний и представлении о ней у членов алии выше, чем можно было бы ожидать от вновь прибывших – сказывается высокий уровень интеракции евреев бывшего СССР и "русского" Израиля последних двух десятилетий).
Сюжеты, которые теоретически должны привлекать повышенное внимание гражданских либералов – борьба с "религиозным засильем", продвижение гражданских браков, гражданское равноправие, призыв "харедим" и вообще всех граждан в ЦАХАЛ, и прочие сюжеты такого рода приоритетно интересуют представителей "новой алии" в полтора-два раза меньше, а решение жилищной проблемы и повышение благосостояния населения – для новых репринтов, ожидаемо несколько больше, чем общину в целом. Основная масса представителей этой группы концентрируется в правоцентристской части политического спектра – что характерно и для "русского Израиля в целом". Фаворитами этой новой группы оказались НДИ и "Ликуд". Хотя и затрудняющихся с выбором, по понятным причинам, там оказалось втрое больше, чем в целом среди всех участников опроса.
Критический вопрос – в какой степени "новая алия" обладает общинной и групповой идентичностью? Ответ таков: тех, кто считает утверждение, что в результате "большой алии" в стране возникла "русская" или "русско-еврейская община" выдумкой журналистов и политиков-интересантов, среди респондентов последей волны оказалось вдвое меньше, а тех, кто полагает, что "такое сообщество есть, и оно не исчезнет в ближайшем будущем" – в полтора раза больше, чем в среднем по выборке. Почти 80% этой категории опрошенных ощущают свою личную принадлежность к такому сообществу, к тому же для более 90% оказалось важным, чтобы их дети и внуки владели русским языком и были знакомы с культурой стран исхода, впрочем, мало отличаясь в этом смысле от "русского Израиля" в целом. Вдвое больше представителей "новой волны", чем в среднем по выборке, сообщили, что все или почти все их друзья и знакомые – сами репатрианты из стран б.СССР или выросшие в русскоязычных семьях. И наконец, большинство в этой категории ощущают необходимость наличия у общины своего политического лобби – что, впрочем, не обязательно означает готовность голосовать за чисто секторальный список.
Так что же, прибыло пополнение для "русского гетто"? Не факт. 80% представителей "новой волны" в той или иной степени уже ощущают себя израильтянами. По сравнению с предыдущей волной алии, эту группу отличает существенно более высокая доля выходцев из больших городов России и Украины. Но в целом, алия последних 3-4-х лет представляет репрезентативный социально-демографический срез еврейского населения бывшего СССР, что и было отражено в выборке исследования. И сказалось на его итогах.
Комментарий Николая Голубева – Санкт-Петербург, Кирьят-Ям
Мне, приехавшему в Израиль чуть более двух лет назад, было очень интересно наблюдать за фокус-группой новых репатриантов, которую проводил институт PORI. Анализируя данные социологического опроса и ход обсуждения, я все время сравнивал суждения респондентов с суждениями совсем "молодых олимов" из ульпана, где я сам изучал иврит. Ответы и мнения моих "одноклассников" очень похожи на мнения и ответы респондентов из опроса PORI.
Все вопросы и ответы я разделил на две группы – социальная адаптация новых репатриантов и особенности политического выбора. Другие результаты опроса уже публиковались в израильской прессе, поэтому их повторять не вижу смысла. Попробую выделить наиболее болевые, на мой взгляд, точки для новых граждан Израиля.
Первое, что бросается в глаза – новые репатрианты в основном выходцы из крупных городов Украины и России, много молодых людей из Киева, Москвы и Санкт-Петербурга. Большая часть из них – это хорошо образованная, креативная интеллигенция, молодая, не закрепощенная, с выраженным "европейским мышлением", не единожды бывавшая в других странах мира.
Эти люди надеются реализоваться в новой стране. По суждениям участников фокус-группы, большая часть уже имела опыт в различном бизнесе и намерена использовать свой опыт в Израиле. Бросается в глаза, что приглашенные достаточно уверены в себе, кое-что у них уже получается в Израиле, и они явно нацелены на достижение успеха.
Главное для репатрианта – это мотивация на репатриацию. Для многих репатриантов, приехавших в последние годы, особенно после 2013 года, выбор репатриации определяют в первую очередь экономические факторы: высокий уровень жизни, возможность для прозрачного ведения бизнеса, желание жить в безопасной стране, обеспечить достаток и достойную жизнь своей семье и, в основном, для молодых репатриантов, реализовать себя. Это то, что они не смогли получить и не видели этого в перспективе в стране исхода.
Для подтверждения привожу результаты опроса: почти четверть опрошенных (24%) уехали из-за "неблагоприятной политической ситуации в стране исхода", одна пятая часть (21%) – из-за отсутствия личной безопасности, столько же (21%) отметили желание обеспечить достойное будущее своим детям или внукам. В сумме это более двух третей репатриантов, которые были фактически вытолкнуты из своей страны. У участников фокус-группы такие же главные темы обсуждения – проблемы национальной безопасности, уровня жизни, включая трудоустройство, проблемы с жильем.
При ответах на вопрос "Вы намерены выехать из Израиля в другую страну?" проявились две противоположных тенденции. С одной стороны, почти две трети респондентов (62%) однозначно заявили, что не собираются уезжать из Израиля. С другой стороны, вызывает беспокойство то, что из Израиля намерены уехать почти 15% репатриантов в возрасте от 18 до 34 лет. Не определились с отъездом более 26% молодежи в возрасте от 18 до 24 лет и более 15% в возрасте от 25 до 34 лет. Отмечу, что эти результаты опроса похожи на данные ЦСБ Израиля, недавно опубликованные газетой "Гаарец".
Наблюдается взаимосвязь между экономической ситуацией и эмиграцией из Израиля. Чем выше уровень трудовой занятости, а следовательно, социальное самочувствие репатриантов и стабильнее экономика Израиля и не стабильнее экономическая ситуация в странах исхода, тем больше будет падать уровень эмиграции.
Для понимания причин эмиграции надо сравнить несколько показателей. На первом месте стоит уровень доходов репатриантов. Доход у 33% респондентов из "новой алии" несравнимо ниже среднего (5 тысяч шек.). А среди всех опрашиваемых лиц с таким доходом 17,5%. Почти столько же (30%) имеют доход немного ниже среднего (от 5 до 8 тыс. шек.) и ниже среднего у 27 %. Если эти цифры просуммировать, то мы получаем, что 90% новых репатриантов "последней волны" имеют доход ниже среднего дохода израильтян. Это одна из существенных причин, которая формирует мотивацию молодых репатриантов на отъезд из Израиля. Не случайно почти две трети опрошенных русскоязычных израильтян выделяют уровень дохода как важную проблему.
Репатрианты "новой волны" знают о проблемах алии 90-х годов. Но они готовы отстаивать свои права и не желают соглашаться на любую работу, не верят в непробиваемость "стеклянного потолка". Можно предположить, что ликвидация этого "потолка" является важнейшим фактором для изменения социального самочувствия репатриантов.
Если просуммировать проблемы, касающиеся социальной сферы, то и "новую волну", и моих "одноклассников" больше всего беспокоят также различия в ментальности между новыми репатриантами и уроженцами страны, более низкий уровень доходов и проблемы с социальным жильем.
Мне также кажется важным отношение репатриантов к проблемам образования. Несмотря на то, что в опросе нет прямых вопросов, касающихся удовлетворенностью системой образования в Израиле, для репатриантов эта тема актуальна и прослеживается заинтересованность в получении достойного образования. В опросе есть несколько вопросов, по ответам на которые можно ясно увидеть значение и важность образования: "Желание обеспечить лучшее будущее своим детям/внукам" – среднее значение 16% , у высокооплачиваемых репатриантов – среднее значение около 30%. При ответах на вопрос "отметить три главные проблемы, с которыми вам пришлось столкнуться в Израиле" образование выделяют 32% высокооплачиваемой части "новой алии", проживших более 5 лет – 35%. В ответах на вопрос "Какие три основные проблемы представители репатриантов должны продвигать в правительстве и Кнессете в первую очередь?" улучшение качества школьного образования стоит в числе значимых, уступая только проблемам обеспечения национальной безопасности и жилищной проблеме, и могут быть сравнены по своей значимости с такими вопросами, как трудоустройство по специальности, взаимоотношения с государством и религией.
Участники фокус-группы заявили, что будут голосовать за партию, которая, прежде всего, будет уделять внимание таким вопросам, как цены на жилье, уровень жизни, образование, проблемы детей, коррупция, бюрократия, модернизация страны в целом. В то же время безопасность и необходимость борьбы с террором назывались в числе первоочередных задач, стоящих перед государством.
Я не думаю, что для новых репатриантов так уж важна политическая позиция партии – правая, левая или центристская. Для них важны две характеристики. Первая – личность лидера партии, вторая – что это лидер может сделать для репатриантов.
Нетаниягу, по мнению многих опрашиваемых, ведет вполне разумную политику. Можно проследить связь между уровнем благосостояния и поддержкой Нетаниягу. Более состоятельные охотнее поддерживают премьер-министра (около 40%), также премьер-министр более интересен репатриантам со степенью магистра и докторской степенью, таких в опросе более 30%. Респонденты со средним или ниже среднего заработком охотнее отдали бы свой голос за Либермана. Очень характерны ответы на вопрос "Кого из политиков вы бы предпочли видеть на посту премьер-министра?" Либермана готовы поддержать около 50 % респондентов в возрасте более 55 лет и старше. И Нетаниягу, и Либерман получили поддержку более четверти респондентов каждый (27% и 28% соответственно). При этом участники фокус-группы говорили о симпатиях к партии Лапида и Развозова ("Еш Атид").
Репатрианты "новой волны" в чем-то отличаются от людей из "большой алии". Они лишены "советской ментальности", более информированы о жизни в других странах благодаря интернету и собственным поездкам по миру, участвовали в бурной политической жизни стран исхода и больше не верят в пустопорожние обещания руководителей партий, которые хотят быть избранными в руководство страной. Но сходства между представителями двух этих "волн" репатриации больше, чем различий. О чем наглядно свидетельствует исследование PORI.